Выставка «Нестор Энгельке. Тайны звездного неба Енстора Э»

Если от души пнуть металлическую бочку – она зазвенит целой симфонией радостных звуков, а когда ударишь по ее современному пластиковому «аналогу» – она только противно зачавкает, как картонная коробка. Так растолковывает свое стремление оживить, казалось бы, ничем не примечательную, да еще и выходящую из употребления вещь Роман Зигнер, гений моментальной скульптуры и создатель целой антологии абсурдного эксперимента.

Наш герой, безумный изобретатель и ретро-новатор Енстор Э., шлет понимающий привет своему коллеге из тихой, благообразной Швейцарии. Он, в свою очередь, одержим желанием вернуть вещи ее осязаемость и теплоту, а технологии – романтический дух загадочности, превратив технологию… в деревологию. Енстор Э. за долгие годы своего исследования изучил все грани пластичности разных сортов дерева, звуки трескающихся щепок, скрип сучков и стук падающих чурбачков. Еще Енстор Э. разработал непревзойденно точную научную систему градации топоров в зависимости от характера воздействия на деревянную материю: 3B, 2B, B, HB, H … По аналогии с твердостью карандаша, который Енстору Э. не позволяют даже брать в руки большинство из его многочисленных, разбредающихся «я».

«Тайны звездного неба Енстора Э.» – новая глава в полной загадок биографии художника Нестора Энгельке. Каждый его персональный проект – этап в незавершающемся становлении и, одновременно, распаде его многоликого «я». Каждая его персональная выставка – этап в незавершающемся становлении и, одновременно, распаде его многоликого «я». Каждая из них также посвящена опровергающему самого себя проекту по поиску недостижимого и весьма абсурдного идеала, который, конечно, заранее обречен на провал. Так, поэтика «заведомо провального эксперимента», фиаско и неудачи становится основной силой, движущей героя к новым архаическим «открытиям». «Дерево – медиа будущего!» – упорно твердит естествоиспытатель Енстор Э.

На этот раз художник приглашает нас заглянуть в свой «тайный кабинет», в собиравшуюся годами загадочную «камеру редкостей» – лабораторию по созданию абсурдистских форм-знаков, деревянных автоматонов и распадающихся конструкций. Здесь Енстор Э. может запереться, сбежать от требований логичности и обоснованности и наконец заняться оптическими экспериментами, поиском новых звезд и планет, конструированием парадоксальных часовых механизмов и саморазрушающихся структур. Порой эти «ретро-изобретения» даже восстают против своего создателя, разваливаются и вновь собираются в неожиданные формы, ну или просто бьют Енстора Э. по лбу.

Представленные в «кабинете» объекты формируют не просто коллекцию парадоксальных артефактов. Все они, по сути, являются перформативной скульптурой. Это материальные формы, хранящие след от мимолетного действия, которое, в свою очередь, является лишь отголоском, «физическим эффектом», неким нелинейным следствием поэтической игры абсурдистских знаков. Так архитектурная форма – основной предмет одержимости художника, становится скульптурой, а скульптура становится длящейся, протяженной во времени, отсылая тем самым к перформативному действию. Деревянные 3D-телевизоры, оптические приборы для наблюдения звездного неба, щепочные астрономические карты и прочие ретро-новационные «ноу-хау» нашего героя становятся скульптурными формами, выявляющими свой внутренний парадокс, и начинают жить своей жизнью.

В своей перформативной практике Нестор Энгельке или сегодня Енстор Э. сосредоточен на механике ошибки, неудачи, падения, оговорки… Набитые шишки, сучки, занозы и препятствия воспринимаются им не как побочные явления жизни (как художественной, так и жизни вообще), а как точки сопряжения, в которых только и может возникать призрачная надежда на возможность коммуникации его предельно замкнутого мира с миром окружающим.

Для швейцарского коллеги Енстора Э. Романа Зигнера жизнь становится симфонией из хлопков петард, скрипов вылетающей из окна табуретки или свиста слетающих с носа очков – хитросплетением эфемерных следов абсолютно незначительных, ничтожных, лишенных «высшего смысла» событий, чередой пауз после «происшествия». Для нашего же героя Енстора Э. действительность бесконечно распадается на неудачи, ошибки, оговорки и набитые шишки. А нам остается лишь некий материальный шлейф из артефактов, свидетельствующих о попытках вывести анти-формулу, создать конструкцию, которая не обманывала бы своей разумностью, но поэтически опровергала логику своего собственного существования.