Спектакль «Про Любовь Раневскую»

Режиссёр: Андрей Любимов

В главных ролях: Евгения Добровольская, Ольга Остроумова, Александр Орловский, Михаил Пярн, Анатолий Неронов, Денис Лапега, Дмитрий Ефремов, Лилия Соловьева, Иван Косичкин, Полина Гончарова, Дарья Лузина, Галина Виноградова, Давид Степанян, Александр Иванков

По тексту пьесы «Вишневый сад». Андрей Любимов назвал свой спектакль по тексту «Вишневого сада» — «Про Любовь Раневскую». Раневская — центр спектакля. «Умна, очень добра, рассеянна», — писал жене, первой исполнительнице этой роли, автор. И продолжал: «Я никогда не хотел сделать Раневскую угомонившейся. Угомонить такую женщину может только одна смерть». Можно предположить, что «угомониться» для нее значит — отказаться от смысла ее существования, то есть от любви. Но пока она жива — это невозможно. Думается, неслучайно и имя для нее выбрано именно такое — Любовь… Да еще и Раневская — может быть, от глагола «ранить»? Раненая любовью? «Эфемерна и одновременно несгибаема», в этом океане внутренних драм с их бесчисленными подводными течениями она — пусть ненадежный, пусть даже призрачный, но такой прекрасный остров, к которому стремятся прибиться все более слабые и даже относительно более сильные, чем она. «Лев Толстой где-то записал, что, может, в жизни и не было тех удивительных женщин, чьи портреты написал Тургенев, но впоследствии Толстой сам наблюдал тургеневских женщин в жизни. Может быть, до Чехова и не было таких Раневских, но потом они появились», — отметила Демидова в записной книжке. Актриса признавалась, что и сама потом в жизни «стала напоминать мою Раневскую». Алле Демидовой также принадлежит интереснейшее наблюдение: «Урок, идея, которую мы должны извлечь из пьесы, в конечном итоге преподносится пересекающими и дополняющими друг друга судьбами и истинами. Это как в живописи: где-то я читала, что портрет нужно писать, дифференцируя душевное состояние: одному глазу дается противоположное выражение, чем другому, что, в свою очередь, не соответствует выражению губ и т. д. Но эти различия должны гармонически сочетаться друг с другом. И тогда портрет передаст не просто застывшее в нем душевное настроение, а историю души, ее жизнь... Может быть, моя Раневская при такой дифференциации — «нос» или «глаза» спектакля?»